Дмитрий Григорьев.
Рассказы из цикла
"ЧТО ГОВОРИТ НЕБО"

Научить его смеяться

Это было время предчувствия наводнения. Осеннее время, когда сплошная масса из листьев и капель воды летела в лица и ветровые стекла автомашин, когда ветер кричал на все лады в проводах и кронах деревьев, а железные листы поднимались с крыш как испуганные птицы. Юра провожал тебя домой, вы хотели погулять, но вместо прогулки просидели в эстонской кафешке на берегу Смоленки: сто грамм вина на двоих, кофе пирожные, шторы на окнах и над баром, белые, в красный горошек, барменша в таком же передничке, голубоглазая блондинка, словно сошедшая с этикетки сыра Виола (так ты сказала и Юра подтвердил, - да, очень похожа, только та, на этикетке, мне нравилась больше. Давно, в детстве, я был просто влюблен в нее, а эта никаких чувств не вызывает. Хотя и та и другая - типичные эстонки) И ты спросила:

- Разве природные эстонки голубоглазы и светловолосы?

- Я так думал, - ответил он, - давно в детстве, а потом где то прочел, что не эстонцы, а наоборот, славяне голубоглазы и светловолосы... Как и евреи, - вдруг добавил он, -и шведы, и даже грузины, мегрелы. Но для меня и эстонцы тоже.

- А я? - Ты улыбнулась.

- В тебе есть татарская кровь, - сказал он, - да чья бы кровь ни была, ты мне нравишься больше той эстонки с этикетки. Или финки.

- Такая как есть.

А за окнами, где растения с темно зелеными крупными глянцевыми листьями, постепенно сгущалась тьма: сумеречное состояние погоды соединялось с приходом времени настоящих сумерек.

- В такое время мне страшнее всего. - Ты вдруг почувствовала холод. - Когда ветер, и вещи кажутся ненастоящими, нет настоящими, но совсем другими, словно показывают свое второе жуткое лицо.

Вместо ответа он взял твои руки в свои. Холодные... - Он начал дышать на твои пальцы. Холод постепенно сменили волны тепла, они приходили откуда-то снизу, от земли. И буря за окнами отступила, превратившись в фильм, который показывали на больших стеклянных экранах, совершенно перестав тебя пугать.

Потом он провожал тебя по Малому проспекту, блестящему в свете фонарей, и ты держала одну руку в его руке в его кармане, а другой приходилось стягивать капюшон куртки.

- А так ли ты хочешь домой? - спросил он тебя, - пойдем ко мне.

Ты промолчала. Хотя ничто не мешало тебе зайти к нему в гости.

Вдруг где-то, совсем рядом, продолжая гул очередного порыва ветра, раздался треск. Темная тень метнулась сверху к земле. Это было дерево: старый, в три человеческих обхвата, тополь упал, перегородив дорогу в нескольких шагах перед вами. В первый момент ты не испугалась, страх пришел чуть позже, одновременно с визгом тормозов, глухими ударами, звоном стекла, треском электрических разрядов - один провод, словно схваченная мангустом змея некоторое время хлестал по земле и машинам, высекая искры. А затем погасли фонари и вспыхнули красным светом троллейбусные провода, придавая проспекту праздничный новогодний вид. Но и они светили недолго - видимо, в конце концов, сработал предохранитель. Неожиданно ты ощутила, что Юры рядом нет, он отреагировал быстрее и уже находился возле врезавшейся в дерево машины. Дерево выломало ограду, и перекрыло обе полосы. Перешагивая через уже мертвые провода и обломки веток, ты подобралась к машине. Там суетилось несколько человек.

- Пойдем, - сказал Юра, - мы уже не нужны. Все целы, все в порядке.

Вы вышли на чистый асфальт, и ты последовала, влекомая им на противоположную сторону проспекта. Объяснений не требовалось.

Ты молчала и послушно шла за ним, покупать вино хлеб и сыр, "Чего ты хочешь?" -спрашивал он, а в ответ ты лишь глупо улыбалась и пожимала плечами, ты действительно не знала, чего хотела. "Дерево упало - произнесла ты про себя, словно бы это сказал тебе он, - домой дороги не будет". Теперь, полностью доверившись ему, ты чувствовала себя защищенной от всех бед. Если деревья и падали, то не на тебя, все ямы, все ловушки оставались в стороне, все катастрофы проходили мимо, ты снова купалась в теплом всепоглощающем море безопасности, невзирая на дождь ветер и тьму вокруг.

А он уже вел тебя по долгой темной лестнице, и чем выше вы поднимались, тем сильнее гудел ветер за окном.

- Очень удобно, - говорил он, и не видел, что ты во тьме лишь глупо улыбаешься, - занимать дома рядом со стройкой, потому что когда ставят высотный кран и его стрела вынуждена пролетать над крышей, верхний этаж расселяют. Так мы здесь поселились и живем уже несколько лет, на мансарде. Не так много в Питере осталось домов, над которыми работают краны.

Слово "мы", произнесенное им, показалось вдруг неприятным и резким, ты оказывалась вне этого мы, оно отталкивало, и вместо того чтобы сближать вас, разъединяло.

- Кто это "мы"? - спросила ты, пытаясь остановить убегающую воду его речи.

- Странствующие волшебники.

Ответ, точнее серьезная интонация в голосе Юры, удивила тебя.

- Что?

- Мы совершаем чудеса. - сказал он спокойно.

И от этих ровных холодных слов, сказанных совершенно обыденным тоном, желание, возникшее в тебе еще по дороге, вдруг исчезло. И тот сценарий, который ты уже мысленно проиграла несколько раз, сценарий, начинающийся страстными поцелуями в коридоре, и кончающийся поздним утренним пробуждением в теплой постели, в мире, далеком от дождя и ветра за окном, сценарий, воплощение которого естественно предполагалось тобой, и главную роль ты ждала с нетерпением, вдруг стал неинтересен. Последние ступени ты прошла по инерции, внезапно ошеломленная тем, что ничего не знаешь об этом человеке. Вас познакомила твоя подружка год назад, три или четыре раза вы виделись в разных компаниях, и тогда ты подумала о нем, как о ком-то совершенно недоступном, ибо зачем ему такие как ты, обычные неинтересные, а он художник, творческая личность, и вдруг он позвонил тебе и предложил встретиться.

"Дерево упало, снова подумала ты, дороги назад уже нет".

- Сначала мы устроим трапезу, выпьем вина, а потом я тебя попрошу кое в чем нам помочь. Ладно.

- В чем? - спросила ты тихо, одними губами. Он не расслышал. Или сделал вид, что не слышит.

- Ну, вот, мы и пришли, - сказал он на верхней площадке. Свет из окна падал на потолок, и ты увидела квадратное темное отверстие, к нему вела железная лестница. Но Юра потянул тебя направо: там оказалась дверь, столь плотно скрытая тьмой, что ты поначалу ее не заметила. Дверь была незаперта и за ней начинался длинный пустой коридор, в его дальнем конце мерцал свет. Свет был теплым, да и сам воздух в коридоре был полон живых жилых запахов.

Холодная лестница осталась позади, страх исчез и ты снова доверяла своему спутнику. Пропало и раздражение. "Как часто у меня меняется настроение, - подумала ты, - словно кто-то изнутри раскачивает большой маятник".

Из коридора вы прошли в комнату: высокий потолок, никакой мебели, светлые обои с крупным рисунком и темное окно посреди противоположной стены. В центре, на сдвинутых буквой Г матрасах перед горящей свечой сидели два человека. Один в длинном свитере, его борода и волосы сливались с воротником, тень закрывала лицо, так что ты видела лишь большие глаза - две свечи в двух выпуклых зеркалах.

Лицо другого, круглое, гладко выбритое, наоборот, было почти полностью свободно от теней. Он улыбался. Ты была уверена - он улыбается именно тебе.

- Ну вот, все в сборе. Знакомьтесь. - Юра выдвинул тебя вперед и положил ладони на твои плечи. - Это Вера. Наконец я ее нашел.

Они назвали свои имена: два звуковых всплеска на фоне бури за окном, но ты, полностью поглощенная тем, что произнес Юра, их не запомнила.

- Почему? - спросила ты.

- Потому что нам нужна Вера. - спокойно ответил круглолицый, - без Веры трудно что либо делать.

"Он шутит или всерьез? Чушь, какая..." Тебе снова стало страшно, тебе вдруг показалось, что все, даже падение дерева было подстроено специально, чтобы привести тебя сюда.

- Не бойся, - Юра почувствовал твой испуг, - от тебя требуется одно. Некоторое время побыть с нами.

И теперь ты сидела в одном кругу с ними, пила из невесть откуда взявшейся железной кружки вино и закусывала хлебом с сыром. Они говорили о каких то укосинах и перетяжках, а тебя подмывало вскочить, разорвать тенями этот тихий свет, стать ветром, дождем, ты даже представила как закричишь: "Да что это за наваждение! Объясните мне, наконец, что вы хотите сделать!"

- Я проверил кран, - сказал круглолицый, - с ним проблем не будет.

Юра кивнул.

- Что вы хотите сделать? - спросила ты шепотом, но тебе показалось, что услышали все, - я же ничего не знаю.

- Милая, - Юра погладил тебя по руке, - Ты скоро все увидишь. Мы просто хотим научить его смеяться. Ну что? - Он разлил вино по кружкам и поднял свою.

- Пожелай нам счастливого пути, - сказал круглолицый.

Счастливого пути, - прошептала ты. И перевела взгляд на Юру. Тот снова взял твою руку.

Ты вдруг поняла, что ничего уже не хочешь спрашивать, все разъяснится само собой.

Вы поднялись на крышу, где ветер и мелкая пронизывающая дождевая пыль и всполохи огня внизу, видимо, приехала аварийная служба, чтобы убрать с проспекта дерево, и стрела башенного крана, нависающая над домом словно клюв огромной птицы.

- Какой сильный ветер, - сказала ты, прислонившись губами к Юриному уху, - даже кран качает.

- У Хлебникова есть такая поэма о конце света, - Юра повернулся к тебе, - называется Журавль.

Ты прижалась к нему и спрятала голову у него на груди.

- Когда было наводнение, - сказал он, - я сам видел, как затопило почти весь проспект. Возле нашего дома мужик плавал на резиновой лодке. Это было в моем детстве. А теперь дамба. И опасность в другом. Он указал глазами вверх. Если мы не научим его смеяться, дождь не перестанет. Это я знаю. Я недавно разговаривал с подземным человеком, в метро, и он сообщил мне точную длину лестницы к нему. Мы сделали такую лестницу и сегодня ее поставим.

- Бригадир, - услышала ты за спиной голос длинноволосого, - приготовься. Ты обернулась и увидела как он подает Юре белые рабочие рукавицы.

"Они все сошли с ума, - подумала ты, - и это сумасшествие затягивает и меня. Но я. Я ведь почему-то верю ему. Проснись. Вера, Верунчик, проснись", - уговаривала ты себя, а тем временем в будке крана загорелся электрический свет, и маленькая темная фигурка махнула рукой.

Стрела медленно и почти бесшумно - ветер заглушал всякий звук, поползла в сторону крыши. "Стой, пожалуйста, здесь", - прошептал Юра тебе на ухо и подбежал к длинноволосому.

Они поймали крюк. И закрепили его за что-то лежащее на крыше. И стрела стала подниматься небо. Она тащила за собой длинную металлическую лестницу, точнее треногу, одна стойка которой была лестницей, а две других - обычные трубы. Конструкция довольно быстро превратилась в прозрачную, полную ветра и дождевой пыли, пирамиду с вершиной устремленной в небо.

Две фигуры, в блестящих, похожих на крылья, плащах, перебегали от одной ноги к другой, и, громко переговариваясь, закрепляли трубы внизу, затем Юра поднялся наверх, отцепил от предпоследней ступени крюк, и стрела медленно отъехала в сторону.

Он спустился вниз.

- Будем ждать, - сказал он, обращаясь к тебе, - не замерзла?

Вскоре они уже вчетвером стояли возле лестницы и смотрели на быстро бегущие низкие облака. Вихрь закручивал поток капель вокруг вершины треноги и в один из моментов она вдруг исчезла в нем.

- Пора - сказал Юра, - не уходи, пожалуйста, пока мы не уйдем. Ну все. Спасибо.

Он поцеловал тебя в губы, и начал взбираться по лестнице. А ты смотрела на него и думала, что если этот поцелуй был бы хоть на мгновение дольше, Юра не смог бы так легко и быстро подниматься наверх. За ним на некотором расстоянии следовали его спутники.

То ли их шаги, то ли порыв ветра заставил конструкцию содрогнуться. Ты вдруг всерьез поверила, что это не шутка, не игры сумасшедших художников, и они действительно сейчас уйдут, исчезнут из этого мира.

Ты закрыла глаза, проговорив по себя нечто вроде молитвы, "Помоги, помоги, помоги!"

А когда открыла, их не было. Лишь ветер гонял капли вокруг пустого треножника.

Тогда ты вернулась в комнату. Свеча еще горела.

Что-то не позволило тебе задуть ее. Ты тихо, словно боясь кого-то разбудить, защелкнула дверь и спустилась вниз. На проспекте суетились рабочие, автокран растаскивал куски тела упавшего дерева. Повсюду блестела вода. Но дождя не было. Как не было и ветра. И тогда ты посмотрела на небо. Облака расступились, и в образовавшемся окне сияли большие осенние звезды.

версия для печати